Дезинформация о снежном человеке – причины ее массового успеха, с точки зрения алгоритмической психологии и «Мудрости Гурана» Андрея Булатова – см. его статью о нравственности: Теория нравственности
1) С точки зрения алгоритмической психологии – вызывает ли деза о снежном человеке сбои стереотипных алгоритмов мозга или попытку подавления алгоритмов группы А со стороны нестереотипного алгоритма «Я» или хотя бы противоречие в результатах стереотипных алгоритмов разных подгрупп (что, не вызывая гипносостояния и подчинения дезе, вызовет любовь к ней и к ее рассказчикам)?
Во-первых, получеловек-полуобезьяна, с точки зрения школьных знаний истории человечества, давно вымер. Но это не аргумент: школьным знаниям о древнем человеке никто не верит, ибо дальнейшее преподавание истории в школе вызывает у учеников ненависть к предмету истории и к преподавателям ее из-за необходимости тупо заучивать даты. Так что школьной истории человечества почти никто не верит. А сейчас с воцарением во всем мире религии вообще многие не желают верить в происхождение человека от обезьяны. Так что это не сбой стереотипных алгоритмов мозга.
Во-вторых, конечно, странно, что снежный человек якобы живет в снежных областях гор, где люди жить не способны были даже в полуобезьяньем своем прошлом – но это опять же данные археологии, которые знают только люди с высшим образованием, а остальные этому не очень-то доверяют, поскольку это опять-таки школьная история. У людей, окончивших ВУЗ, гипносостояние первой ступени вызывается – и это подвигает их действовать, они организуют на свои деньги экспедиции, охотящиеся за снежным человеком, тем более, что это – отдых в горах. И потом, дабы вызвать интерес к себе общества, некоторые из них рассказывают байки, что сидели следы снежного человека или даже его самого видели.
Ну а как быть с простыми людьми без высшего образования, которые с захватывающим все их существо интересом читают и слушают все это?
В-третьих, снежный человек таинственен психически: что заставляет его, физически мощного и понятия не имеющего об огнестрельном оружии, бояться слабых современных людей? Это – тайна, но это настоящая тайна, а не эффективное ложное понятие «Тайна», данное в книге 1 алгоритмической психологии, оно не вызывает гипносостояния – и доверия к дезе, следовательно, тоже. Так почему же обыватели без высшего образования так часто верят ей?
2) С точки зрения «Мудрости Гурана», человеку свойственно сострадать. С точки зрения алгоритмической психологии, человек моделирует в себе чувства и даже мысли наблюдаемого собеседника или даже человека, о котором достаточно много сведений текстового вида. Однако о снежном человеке почти ничего не известно. Не говоря уже о точном моделировании наблюдаемого Вожака (см. начало книги 2 алгоритмической психологии) – снежный человек ведь Вожаком не является – попыток моделировать его хотя бы неточно (см. главу «Магогипноз» книги 1 алгоритмической психологии), обезьянничая мысленно с него и копируя его мимику или жесты, быть не может (см. книгу 12 алгоритмической психологии, самое начало, инстинкт подражания перечислен в алгоритмах страстей человека), и никаких сбоев стереотипных алгоритмов мозга или стереотипов мышления тоже быть не может!
Единственный сбой – попытка моделировать в себе его ощущения и его страх людей, которая долго не дает результатов (см. книгу 1 алгоритмической психологии, начало), исключается, т.к. стереотипные алгоритмы Б4 и Б5 по газетной информации о снежном человеке, конечно, не запустятся, не заработают…
Теперь обратимся у «Мудрости Гурана» Андрея Булатова.
Там говорится, что сострадание и моделирование в себе чувств других людей постепенно становится одним из основных положительных критериев самооценки, производимой, согласно алгоритмической психологии, разумеется, текстовой частью нестереотипного алгоритма «Я». И это легко воспитывается, поскольку сострадание и моделирование чувств другого человека свойственно нам, людям, с детства (инстинкт подражания – начало книги 12 алгоритмической психологии, там он перечислен как одна из страстей, и кроме того, алгоритмы Б4 и Б5 в начале книги 1 алгоритмической психологии или в книге «приложение – группы стереотипных алгоритмов мозга»). А свои основные детские страсти, если их не забили и если они сохраняются впоследствии, каждый человек стремится зачислить в положительные, кроме возраста полового созревания, когда склонности к положительной с точки зрения общества оценке не наблюдается (возраст подросткового протеста).
(Китайцы и некоторые другие народы, основываясь на оценках этого возраста, считают положительным качеством безжалостность и злобу, т.е. моделирование чувств другого человека не как своих чувств и страданий, а как чувств и страданий врага. Дескать, чужой – всегда враг. А кто не я – тот мне чужой. Но воспитать так «положительно» очень многих им не удается! Однако это только к слову – моделирование чувств, пусть как чувств врага, однако моделирование в себе, и у этих народов Востока считается качеством положительным).
И вот тут-то и «зарыта собака»!!!
Не стереотипные алгоритмы стараются моделировать чувства снежного человека, а уже алгоритм «Я», чтобы повысить собственную самооценку человека!
Вообще, те общие свойства алгоритма «Я», которые достаточно стандартны для людей европейской культуры, исключая гитлеровскую Германию, исследованы в «Мудрости Гурана» очень хорошо, а для остальных стран надо делать поправки, подмечая логические неточности с точки зрения матлогики, которые допущены Андреем Булатовым в его фундаментальном труде.
Итак, алгоритм «Я», ставя мозгу цель повысить самооценку человека, старается сам, без помощи неработающих в данном случае недостаточной газетной информации стереотитипных алгоритмов, смоделировать в человеке чувства снежного человека (как чувства для сострадания – у европейцев и русских, а также у многих других народов, как чувства враждебной человеку полуобезьяны, которую можно, приманив и поймав, выгодно продать за большие деньги, но чтобы приманить – надо ее понять, эту полуобезьяну, - у китайцев и подобных им редко встречающихся на Земле народов).
Понять и прочувствовать одиночество и боязнь людей у снежного человека, а также его страдания от голода и холода. С целью повышения самооценки и с практической целью поймать его и обеспечить ему сносные условия существования или с практической целью продать его за большие деньги.
Таков первый этап воздействия на человека дезы о снежном человеке.
Он почти полностью следует из сведений о работе алгоритма «Я», приведенных в «Мудрости Гурана».
Поскольку «Я» не может выполнить эту задачу – а размышления над ней и прочувствования чувств снежного человека окутаны для самого чувствующего и размышляющего тайной, т.к. при этом «Я» лезет в глубины подсознания, куда ему обычно не удается направить зону концентрированного внимания – сбоят стереотипные алгоритмы Б2б, слишком долго не давая результата (см. книгу «Приложение – группы стереотипных алгоритмов мозга» и начало книги 1 алгоритмической психологии)… Т.е., говоря языком домохозяек, задача познания чувств снежного человека становится и задачей самопознания человека, поверившего этой дезе хотя бы как вполне возможной правдивой информации. Направление туда, в глубины подсознания зоны конц. внимания происходит, поскольку без этого задачу эту «Я» не выполняет, а управляют зоной конц. внимания алгоритмы Б2б, а не алгоритм «Я», поскольку «Я» целиком напряженно решает задачу моделирования чувств снежного снежного человека.
Итак, алгоритмы Б2б сбоят – и согласно алгоритмической психологии наступает гипносостояние.
И человек начинает верить, и вера его длительна, поскольку он верит и неверной поговорке «Нет дыма без огня», оправдывая ею свою веру слабого гипносостояния – и потому критическое мышление у него не включается!
