Предыдущая страница: Карлос Кастанеда. Колесо времени
Воин - всего лишь человек, просто человек. Ему не под силу вмешаться в предначертания смерти. Но его безупречный дух, который обрел силу, пройдя сквозь невообразимые трудности, несомненно способен на время остановить смерть. И этого времени достаточно для того, чтобы воин в последний раз насладился воспоминанием о своей силе. Можно сказать, что это - сговор, в который смерть вступает с тем, чей дух безупречен.
Сила воина Гурана тогда, когда он пребывает в Боге, во вдохновении. Когда же он отдыхает – это обычный слабый человек.
И кто не разделяет в себе силу со слабостью, тот не является сильным человеком.
Воспитание не имеет никакого значения. То, что определяет наш путь, называется личной силой. Личность человека - это суммарный объем его личной силы. И только этим суммарным объемом определяется то, как он живет и как умирает.
Я знаю то, что ничего не знаю. Воин должен быть свободен от знаний, чтобы уверенно идти к новым знаниям.
Определяет путь воина Гурана не опыт прошлой жизни, а Господь.
Личная сила - это чувство. Что-то вроде ощущения удачи или счастья. Можно назвать ее настроением. Воин – это охотник за силой. На нее необходимо охотиться и накапливать ее в течение целой жизни борьбы.
Личная сила – это сила Божья, которая приходит к человеку в состоянии вдохновения.
Мы не можем властвовать над этой силой, она может прийти и не прийти. Но когда придёт, ты должен в это время бодрствовать, не должен её упустить – и используй её для творчества, для духовной смерти.
Воин действует, как если бы он знал, что он делает, даже когда на самом деле он не знает ничего. Обычный человек по-разному действует в отношении того, что считает правдой, и того, что считает ложью. Воин действует безупречно в обоих случаях.
Наши познания не должны мешать практической деятельности. Знания не направляют воина, он сам направляется и использует знания.
Воин не испытывает угрызений совести за что-либо содеянное, так как оценивать собственные поступки как низкие, отвратительные или дурные означает приписывать самому себе неоправданную значительность.
Весь смысл заключается в том, чему именно человек уделяет внимание. Мы либо делаем себя жалкими, либо себя сильными - объем затрачиваемых усилий остается одним и тем же.
Воин Гурана является инструментом в руках Божьих, и все его ошибки в действиях на совести Божьей. И воин обязан передать свою совесть Богу, чтобы сохранить бодрость духа и ума.
Но это правило не распространяется на обывателя, который по причине своего нерадения совершает ошибки, а затем обвиняет людей. Все его ошибки на его совести.
Люди говорят нам с момента нашего рождения, что мир такой-то и такой-то и все обстоит так-то и так-то. У нас нет выбора. Мы вынуждены принять, что мир именно таков, каким его нам описывают.
Учись верить людям, учись верить своим глазам, а для этого изначально уверуй в Господа Бога.
Искусство воина состоит в сохранении равновесия между ужасом быть человеком и чудом быть человеком.
Быть человеком прекрасно, но в тоже время и опасно по причине азартного разума.
Обыватели не являются человеками, они есть машины, живущие строго по программе.
Уверенность в себе воина и самоуверенность обычного человека - это разные вещи. Обычный человек ищет признания в глазах окружающих, называя это уверенностью в себе. Воин ищет безупречности в собственных глазах и называет это смирением. Обычный человек цепляется за окружающих, а воин рассчитывает только на себя. Разница между этими понятиями огромна. Самоуверенность означает, что ты знаешь что-то наверняка; смирение воина - это безупречность в поступках и чувствах. Обычный человек цепляется за подобного себе человека, воин цепляется за бесконечность.
Воин Гурана уверенность в себе создаёт из веры в Бога, имеющей размер с малое горчичное зерно, Господь ему даёт веру в себя, в людей. Обыватель уверенность в себе получает от осознания своего крепкого социального положения.
Есть множество вещей, которые воин может делать в определенное время, из тех, которые несколько лет назад показались бы ему безумием. Сами по себе эти вещи не изменились, изменилось его представление о себе. Невозможное тогда стало вполне возможным сейчас.
Глаза боятся, а руки всё равно должны делать и всё невозможное станет возможным.
Единственно возможный для воина курс - это действовать неуклонно, не оставляя места для отступления. Он достаточно знает о пути воина, чтобы поступать должным образом, но его старые привычки и повседневная рутина жизни могут препятствовать ему на его пути.
Если не рушить мосты, которые ведут к отступлению, то сознание о существовании этих мостов не даст решительно действовать, не приведёт к победе.
Если воин в чем-то добивается успеха, то этот успех должен приходить мягко, пусть даже с огромными усилиями, но без потрясений и навязчивых идей.
Добиться успеха – это только половина работы: успех нужно закрепить, сохранить.
Именно внутренний диалог прижимает к земле людей в повседневной жизни. Мир для нас такой-то и такой-то или этакий и этакий лишь потому, что мы сами себе говорим о нем, что он такой-то и такой-то или этакий и этакий.
Вход в мир шаманов открывается лишь после того, как воин научится останавливать свой внутренний диалог.
Можно научиться останавливать этот внутренний диалог, но никогда не остановишь его окончательно. Сомнения всегда будут при входе в любой мир, включая и в мир шаманов. И эти сомнения необходимо преодолевать верой.
Ключом к шаманизму является изменение нашей идеи мира. Остановка внутреннего диалога - единственный путь к этому. Все остальное - просто разговоры. Все, что бы вы ни сделали, за исключением остановки внутреннего диалога, ничего не сможет изменить ни в вас самих, ни в вашей идее мира.
И даже в шаманизме должен оставаться остановленный внутренний диалог с той целью, чтобы развивать, просветлять религию.
Главная помеха для воина - внутренний диалог: это ключ ко всему. Когда воин научится останавливать его, все становится возможным. Самые невероятные проекты становятся выполнимыми.
Этот внутренний диалог не является помехой, так как он веру делает размером с малое горчичное зерно, из которого затем прорастает огромное дерево.
И эта вера с малое горчичное зерно, действительно, может двигать горы, выполнять самые невероятные проекты. В частности, европейская цивилизация была обусловлена верой Иисуса Христа.
Воин берет свою судьбу, какой бы она ни была, и принимает ее в абсолютном смирении. Он в смирении принимает себя таким, каков он есть, но не как повод для сожаления, а как живой вызов.
Каждое утро перед нами предстаёт новая судьба. Но обыватели отказываются от неё и возвращаются к своей старой судьбе.
Смирение воина и смирение нищего - невероятно разные вещи. Воин ни перед кем не опускает голову, но в то же время он никому не позволяет опускать голову перед ним. Нищий, напротив, падает на колени и шляпой метет пол перед тем, кого считает выше себя. Но тут же требует, чтобы те, кто ниже его, мели пол перед ним.
Смирение воина Гурана – это укрощение любовью ненависти, ведущее к рациональному отношению к объектам восприятия.
Воин Гурана может и опустить голову, и встать на колени, и людей поставить на колени, если это приведёт к власти Божьей по всей земле.
Утешение, небеса, страх - всё это слова, которые создают настроения, которым человек учится, даже не зная об их ценности. Так черные маги завладевают его преданностью.
Чёрные маги ловят в свои сети слабовольных неразумных обывателей.
Окружающие нас люди являются черными магами. И тот, кто с ними, тот тоже черный маг. Задумайтесь на секунду. Можете ли вы уклониться от тропы, которую для вас проложили ваши близкие? Нет. Ваши мысли и поступки навсегда зафиксированы в их терминологии. Это рабство. Воин, с другой стороны, свободен от всего этого. Свобода стоит дорого, но цена не невозможна. Поэтому бойтесь своих тюремщиков, своих учителей. Истратьте времени и сил, боясь свободы.
Воин Гурана есть блудный сын, постигающий новые пути жизни, которого Господь любит больше, чем всё стадо.
Не следует бездумно преодолевать свой «внутренний диалог», чтобы не попадать во власть чёрных магов, лжепророков.
Слабая сторона слов в том, что они заставляют нас чувствовать себя осведомленными, но когда мы оборачиваемся, чтобы взглянуть на мир, они всегда предают нас, и мы опять смотрим на мир как обычно, без всякого просветления. Поэтому воин предпочитает действовать, а не говорить. В результате он получает новое описание мира, в котором разговоры не столь важны, а новые поступки имеют новые отражения.
Необходимо очищать от слов своё сознание, которое служит исключительно для восприятия. Слова должно запоминать подсознание, и тогда они будут не мешать, а ещё более просветлеть восприятие.
Воин рассматривает себя как бы уже мертвым, поэтому ему нечего терять. Самое худшее с ним уже случилось, поэтому он ясен и спокоен. Если судить о нем по его поступкам, то никогда нельзя заподозрить, что он замечает все.
Воину нечего, терять, кроме своей смерти, которая даёт ему новую жизнь.
Знание - это наиболее пугающая вещь, особенно для воина. Но если воин однажды принимает пугающую природу знания, то он отбрасывает саму возможность ужасаться. Знание для воина является чем-то таким, что приходит сразу, поглощает его и проходит.
Воин Гурана опережает процесс обучения. Он исходно владеет знаниями, которые сопоставляет со знаниями учителей.
Знание приходит, летя, как крупицы золотой пыли, той самой пыльцы, которая покрывает крылья бабочек. Так что для воина знание похоже на ливень, на пребывание под дождем из крупиц темно-золотой пыли.
Воин всякое знание укладывает глубоко в сердце, в плодородную почву. Что прорастёт, то прорастёт. А что не прорастёт, то останется в качестве удобрения.
Всегда, когда прекращается внутренний диалог, мир разрушается, и на поверхность выходят незнакомые грани нас самих, как если бы до этого они содержались под усиленной охраной наших слов.
Когда прекращаются сомнения, начинается вдохновение с его особенными стрессовыми состояниями организма.
Мир неизмерим. Как и мы, как и каждое существо, которое есть в этом мире.
Нет такого рассудка, который бы объял весь мир.
Воины выигрывают свои битвы не потому, что они бьются головами о стены, а потому, что берут их. Воины прыгают через стены; они не разрушают их.
Врагов следует любить, и тогда сможешь их побеждать. Ненависть бьётся головой о стену.
Воин должен культивировать чувство, что у него есть все необходимое для этого экстравагантного путешествия, которым является его жизнь. В случае воина все, что для этого нужно, - это быть живым. Жизнь - это маленькая прогулка, которую мы предпринимаем сейчас, жизнь сама по себе достаточна, сама себя объясняет и заполняет.
Понимая это, воин живет соответственно. Поэтому можно смело сказать, что опыт всех опытов - это быть живым.
Всё, что нам необходимо для жизни – это разум, а всё остальное наживётся.
Обычный человек считает, что индульгировать в сомнениях и колебаниях - это признак чувствительности и духовности. Правда состоит в том, что обычный человек очень далек от того, чтобы быть чувствительным. Он обманывает себя не намеренно, но его маленький разум превращает себя в чудовище или святого, но на самом деле он слишком мал для такой большой формы, какую заполняет чудовище или святой.
Чувственность обывателя – притворство. Обыватель не имеет чувств, кроме позывов своего желудка и кишечника, ибо он есть машина, живущая строго по программе рассудка.
Быть воином - это не значит просто желать им быть. Это, скорее, бесконечная битва, которая будет длиться до последнего момента. Никто не рождается воином, точно так же, как никто не рождается обычным человеком. Мы сами себя делаем тем или другим.
Воинами, гениями рождаются после духовной смерти.
Воин умирает трудным способом. Его смерть должна бороться с ним. Воин не отдается смерти так просто.
Эта борьба подобна борьбе с прекрасной девушкой. Она сопротивляется в объятиях, но в тоже время не отпускает от себя любимого.
Человеческие существа - это не объекты. Они - круглые, светящиеся существа, не объекты, а чистое осознание, не имеющее ни плотности, ни границ. Представление о плотном мире лишь облегчает наше путешествие на земле, это описание, созданное нами для удобства, но не более.
Всякая материя есть не инертная масса, не объект, а электромагнитная волна, суть которой в постоянном переходе от порядка к беспорядку и обратно.
В беспорядке материя находит новые формы бытия, что и является сутью её развития.
Человеческие существа – это самые развивающиеся существа. Человек есть сын Божий.
Наш разум заставляет нас забыть, что описание – это только описание, и, прежде чем осознать это, человеческие существа сами заключают себя в заколдованный круг, из которого они редко вырываются в течение отпущенного им времени жизни.
Вырваться за пределы рассудка и при этом не сойти с ума, не попасть в психиатрическую больницу – это и есть подвиг воинов Гурана.
Люди - воспринимающие существа. Однако воспринимаемый ими мир является иллюзией - иллюзией, созданной описанием, которое им внушали с момента, когда они появились на свет.
Мы, светящиеся существа, рождаемся с двумя кольцами силы, но для создания мира используем только одно из них. Это кольцо, которое замыкается на нас в первые годы жизни, есть разум и его компаньон, речь. Именно они, столковавшись между собой, и состряпали этот мир при помощи описания и его догматических и незыблемых правил, а теперь поддерживают его.
Человек воспринимает своё сознание. Адекватность сознания действительность проверяется на подсознательном уровне.
Дух и душа – вот две противоположные силы, которые развивают человека.
Душа стремится к свободе, к новым формам сознания. Дух сдерживает душу, усиливает её порыв и отпускает в бесконечность.
Секрет светящихся существ заключается в том, что у них есть кое-что такое, что почти никогда не используется, - воля. Уловка шаманов - это та же уловка обычного человека. У обоих есть описание мира. Обычный человек поддерживает свое при помощи разума, а шаман – при помощи воли. Оба описания имеют свои законы, и эти за коны поддаются восприятию. Но описание шамана гласит, что воля более всеобъемлюща, чем разум.
Воин позволяет себе воспринимать и поддерживать оба описания - мира разума и мира воли. Это единственный способ использовать повседневный мир как вызов и как средство накопить достаточно личной силы для обретения целостности самого себя.
Обыватели живут исключительно в рассудке, разум они не используют, так как им не нужны новые познания, нет необходимости вступать на новые пути жизни.
Рассудок инициирует рефлексы, привычки. Воля исходит от разума. Воля позволяет делать новые высказывания и непривычные действия. Разум и есть контролируемая глупость.
Только воин может выстоять на пути знания. Воин не жалуется и ни о чем не сожалеет. Его жизнь - бесконечный вызов, а вызовы не могут быть плохими или хорошими. Вызовы - это просто вызовы.
Проповедование истины посредством философии, произведений искусства, самоотверженных поступков – это и есть путь воина Гурана.
Основное различие между воином и обычным человеком заключается в том, что воин все принимает как вызов, тогда как обычный человек принимает все как благословение или проклятие.
Обыватель на всё необходимо реагирует с позиций своего рассудка. Воин сдерживает все реагирования и принимает разумное решение.
Воин должен быть текучим и изменяться в гармонии с окружающим миром, будь это мир разума или мир воли. Реальная опасность для воина возникает тогда, когда выясняется, что мир - это ни то и ни другое. Считается, что единственный выход из этой критической ситуации - продолжать действовать так, как если бы ты верил.
Секрет воина в том, что он верит, не веря. Разумеется, воин не может просто сказать, что он верит, и на этом успокоиться. Это было бы слишком легко. Простая вера устранила бы его от анализа ситуации. Во всех случаях, когда воин должен связать себя с верой, он делает это по собственному выбору. Воин не верит, воин должен.
Воин текучий и, изменяясь, гармонично изменяет окружающий мир.
Вера необходимо сопровождается с сомнением. И в единстве этих противоположностей инициируются поступки.
Смерть - это необходимая добавка к «должен верить». Без осознания смерти все становится обычным, незначительным. Мир потому и является неизмеримой загадкой, что смерть постоянно выслеживает нас. Без осознания присутствия нашей смерти нет ни силы, ни тайны. Долг верить, что мир таинствен и непостижим, - это выражение самого глубокого предрасположения воина.
Вечное познание истины, которая и есть наша духовная смерть, - долг воина Гурана.
Сила всегда открывает воину кубический сантиметр шанса.
Искусство воина состоит в том, чтобы быть непрерывно текучим, иначе он не успеет ухватиться за этот шанс.
Искусство воина – пребывать в состоянии бодрствования, чтобы всегда быть готовым принять силу Божью.
Обычный человек привык осознавать только то, что считает важным для себя. Но настоящий воин должен осознавать все и всегда.
Важное скрыто в мелочах, но обыватели, находясь во власти рассудка, этого не замечают.
Целостность самого себя - очень таинственное дело. Нам нужна лишь малая часть ее для выполнения сложнейших жизненных задач. Но когда мы умираем, мы умираем целостными. Шаман задается вопросом: если мы умираем с целостностью самих себя, то почему бы тогда не жить с ней?
Целостность самого себя – гармоничное единство духа и души.
Для воина главнейшим правилом в жизни является выполнять свои решения столь тщательно, что ничто, случившееся в результате его действий, не может его удивить и уж тем более - истощить его силы.
Ко всякому делу воин обязан подходить с предельным вдохновением, иначе вдохновение его покинет.
Когда воин принимает решение, он должен быть готов к смерти. Если он готов умереть, то не будет никаких ловушек, никаких неприятных сюрпризов и никаких ненужных поступков. Все должно мягко укладываться на свое место, потому что он не ожидает ничего.
Когда воин Гурана принял решение, он уже подписал свой приговор к смерти.
Воин, как учитель, прежде всего, должен обучить своего ученика одной возможности - способности действовать, не веря, не ожидая наград. Действовать только ради самого действия. Успех дела учителя зависит от того, насколько хорошо и насколько грамотно он ведет своего ученика именно в этом особом направлении.
Действовать не ради цели, а ради вдохновения, в котором и умирают душа с духом.
В помощь стиранию личной истории воин, как учитель, обязан обучить своего ученика трем техникам. Они заключаются в избавлении от чувства собственной важности, принятии ответственности за свои поступки и использовании смерти как советчика. Без благоприятного эффекта этих техник стирание личной истории может вызвать в ученике неустойчивость, ненужную и вредную двойственность относительно самого себя и своих поступков.
Избавить ученика от чувства собственной важности – подавить в нём веру в себя и дать ему веру в Бога.
Нет никакого способа избавиться от жалости к самому себе, освободиться от нее с пользой. Она занимает определенное место и имеет определенный характер в жизни обычного человека - определенный фасад, который видно издалека. Поэтому каждый раз, когда предоставляется случай, жалость к самому себе становится активной.
Такова ее история. Если человек меняет фасад жалости к самому себе, то он убирает и ее выдающееся положение. Фасады изменяют, изменяя использование элементов самого фасада. Жалость к себе полезна для того, кто ею пользуется, потому что он чувствует свою важность и считает, что заслуживает лучших условий, лучшего обращения. Она еще и потому имеет значение, что человек не хочет принимать ответственность за поступки, которые побуждают его жалеть самого себя.
Обыватели используют жалость к себе, чтобы пробудить сочувствие у окружающих людей к себе. Воин использует жалость к людям, чтобы наставить их на путь правильный.
Изменение фасадов жалости к себе означает только то, что воин переносит прежде важные составляющие на второй план. Жалость к самому себе по-прежнему остается чертой его характера, однако теперь она занимает место на заднем плане - подобно тому, как представления о надвигающейся смерти, о смирении воина или об ответственности за свои поступки когда-то тоже существовали на заднем плане и никак не использовались до тех пор, пока воин не стал воином.
В состоянии вдохновения человек полон сил, поэтому никакой жалости к себе у него нет. Жалость к себе появляется во время отдыха.
Воин признает свою боль, но не индульгирует в ней. Поэтому настроение воина, который входит в неизвестность, - это не печаль. Напротив, он весел, потому что он чувствует смирение перед своей удачей, уверенность в том, что его дух неуязвим, и, превыше всего, полное осознание своей эффективности. Радость воина исходит из его признания своей судьбы и его правдивой оценки того, что лежит перед ним.
Победы скучные. Наслаждение получаешь от ран, от боли поражения, потому что видишь путь для своей будущей жизни, видишь повторную битву.
Человек становится мужественным, когда ему нечего терять. Мы малодушны только тогда, когда есть еще что-то, за что мы можем цепляться.
Все мы на земле братья и сёстры и всё у нас общее. У воина Гурана ничего нет – всё принадлежит людям, включая и его разум.
У воина нет возможности отдавать что бы то ни было на волю случая. Воин реально влияет на результаты событий силой своего осознания и своего несгибаемого намерения.
Все случаи в воле Гурана. Воин Гурана постоянно пребывает в борьбе с хаосом Гурана.
Если воин хочет отдать долг за все то добро, которое для него сделали, и у него нет возможности сделать это по отношению к конкретному человеку, который когда-то помог ему, он может сделать свой вклад в человеческий дух. Это может быть очень немного, но, сколько бы он ни вложил, этого всегда будет более чем достаточно.
Небесные сокровища, который воин Гурана даёт людям через свет своей души, гораздо дороже всех земных благ.
После описания мира в очень прекрасной и просвещенной манере ученый в пять часов уходит домой отдыхать от своих замечательных построений.
В трудах душа отдыхает, а тело трудится. Не следует забывать о субботах, когда душа должна трудиться, а тело отдыхать.
Человеческая форма представляет собой существующий во Вселенной и связанный исключительно с человеческими существами конгломерат энергетических полей. Шаманы назвали его человеческой формой, потому что за время жизни человека эти энергетические поля искажаются и контролируются привычками и неверным использованием.
Вся энергия в душе, и эту энергию необходимо разумно использовать.
Воин знает, что измениться он не может. Но хотя ему это прекрасно известно, он все же пытается изменить себя. Это единственное преимущество, которое воин имеет перед обыкновенным человеком. Воин не испытывает разочарования, когда, пытаясь измениться, терпит неудачу.
Воин постоянно подвергает свой дух испытаниям страстной и пламенной душой. Он не против прекрасных женщин, крепкого вина. В соблазнах закаляет свой дух.
Чтобы вспугнуть человеческую форму и стряхнуть ее, воины должны быть безупречны в своем стремлении измениться. После долгих лет безупречности наступит такой момент, когда человеческая форма уже не может выдержать ее и уходит. Это означает, что придет такой миг, когда энергетические поля, искажавшиеся в течение жизни под влиянием привычек, распрямляются. Несомненно, при таком распрямлении энергетических полей воин испытывает сильное потрясение и даже может погибнуть, однако безупречный воин непременно выживет.
В стремлении измениться, мы загоняем душу в огненный ад, где она набирается энергии.
Наполненная энергией душа взлетает к головокружительным небесам, где безупречный воин должен сохранить равновесие, не предаться эйфории, сумасшествию.
Единственная свобода для воина состоит в том, что он должен быть безупречным. Безупречность является не только свободой, но и единственным способом вспугнуть человеческую форму.
Эта безупречность в святом хранении закона жизни, что все мы на земле братья и сёстры.
Любой привычке для функционирования необходимы все ее составные части. Если некоторые части отсутствуют, привычка разрушается. Привычка нуждается во всех своих составных частях, чтобы оставаться живой.
В основе привычки рефлекс, который реагирует на строго определённый раздражитель.
Битва происходит именно здесь, на этой земле. Мы - человеческие существа. Кто знает, что ожидает нас, и какого рода силу мы можем иметь?
Битва происходит между душой и духом. И ожидает нас новое рождение с силой Божьей.
Мир людей поднимается и опускается, и люди поднимаются и опускаются вместе со своим миром. Воинам незачем следовать за подъемами и спусками их ближних.
Воины обязаны контролировать подъёмы и спуски мира людей.
Ядром нашего существа является акт восприятия, а магической тайной нашего бытия - акт осознания. Восприятие и осознание является обособленной нерасчленимой функциональной единицей.
Сознание априорно. Априорное сознание подбирается к восприятию.
Если сознание адекватно отражает восприятие, то оно закрепляется и становится рассудком.
Мы делаем выбор только один раз. Мы выбираем быть воином или быть обычным человеком. Другого выбора просто не существует. Не на этой земле.
Когда человек выбирает путь воина и становится на этот путь, то постигает все прелести жизни.
И если он с этого пути вернётся в обывательскую жизнь, то его душу начёт раздирать невыносимая тоска.
Путь воина приводит человека в новую жизнь, и эта новая жизнь должна быть полностью новой. Он не может вносить в эту новую жизнь свои уродливые старые пути.
Старые мехи не наполняются молодым вином. Для новой жизни нужны новые крепкие убеждения.
Особое значение воины всегда придают первому событию из любой серии событий, так как оно является подлинным знаком. Воины рассматривают такое событие как программу или карту того, что должно произойти впоследствии.
Первое событие для пламени души, последнее событие для разума.
Человеческим существам нравится, когда им говорят, что следует делать, однако еще больше им нравится сопротивляться и не делать того, о чем им говорили. Именно поэтому они прежде всего запутываются в ненависти к тому, кто им советует что-то делать.
Ни одно слово не является безусловным стимулом к действию. Действие в человеке исходно, а слово указывает направление для этого действия.
Каждый имеет достаточно личной силы для чего угодно. В случае воина фокус состоит в том, чтобы отвернуть свою личную силу от своих слабостей и направить ее к своей цели воина.
Исходно дух и душа в обычном состоянии слабые. В борьбе друг с другом они набирают силу.
Все могут видеть, хотя мы выбираем не помнить, что мы видим.
Все могут видеть, но не все могут осознавать видимое.
Искусство сновидения - это способность владеть своим обычным сном, переводя его в контролируемое состояние сознания при помощи особой формы внимания, которое называется вниманием сновидения, или вторым вниманием.
В сновидениях мы свободны от рассудка, что позволяет приходить к гениальным мыслям и творениям.
Искусство сталкинга - это совокупность приемов и установок, позволяющих находить наилучший выход из любой мыслимой ситуации.
Глубокое мышление и гибкий рассудок находят наилучший выход из всех ситуаций.
Воинам рекомендуется не иметь никаких материальных вещей, на которых концентрировалась бы их сила, фокусироваться на духе, на действительном полете в неведомое, а не на тривиальных вещах.
Каждый, кто хочет следовать пути воина, должен освободиться от страсти владеть и цепляться за вещи.
Собственность на материальные вещи отвлекают сознание, сковывают мысль.
Видение является знанием на уровне тела. Ведущая роль зрения воздействует на знание тела и создает иллюзию, что оно связано с глазами.
Есть иллюзия, что мы непосредственно воспринимаем окружающий мир без призмы сознания.
Потеря человеческой формы подобна спирали. Она дает воину свободу помнить себя как конгломерат полей энергии, а это, в свою очередь, делает его еще более свободным.
Следует помнить опыт жизни человека, который жил в твоём теле.
Воин знает, что он ждет, и он знает, чего он ждет, и, пока он ждет, он насыщает свои глаза миром. Для воина окончательное выполнение его задачи является наслаждением, радостью бесконечности.
Воин ждёт вдохновение и условие, где он может реализовать своё вдохновение.
Ход жизни воина неизменен. Вызов в том, насколько далеко уйдет он по узкой дороге, насколько безупречным он будет в пределах этих нерушимых границ...
Верность воина сильному духу и пламенной душе неизменна, а пути жизни могут быть самыми разнообразными.
Действия людей не влияют на воина, потому что у него больше нет никаких ожиданий. Странный покой становится руководящей силой его жизни. Он воспринял одну из концепций жизни воина - отрешенность.
Действия обывателей – информация к размышлению, они нисколько не влияют на равновесие духа и души.
Сама по себе отрешенность еще не означает мудрости, тем не менее является преимуществом, позволяя воину мгновенно переоценивать ситуацию и пересматривать свою позицию. Чтобы пользоваться этим дополнительным преимуществом адекватно и правильно, необходимо, однако, чтобы воин непрестанно сражался на протяжении всей своей жизни.
Мудрость рождается в отрешённости.
Я уже отдан силе,
что правит моей судьбой.
Я ни за что не держусь,
поэтому мне нечего защищать.
У меня нет мыслей,
поэтому я увижу.
Я ничего не боюсь,
поэтому я буду помнить себя.
Отрешенный, с легкой душой,
я проскочу мимо Орла,
чтобы стать свободным.
Великая радость быть инструментом в руках Божьих!
Намного легче двигаться в условиях максимального стресса, чем быть безупречным в обычных обстоятельствах.
Вдохновение есть управляемый стресс, мобилизующий все умственные и энергетические ресурсы организма.
Вдохновение приходит через страдания, поэтому обыватели не желают его иметь. Но в конечном итоге обыватели в своей серой жизни ещё больше страдают, чем счастливые и радостные воины Гурана, преодолевшие страдания на пути к вдохновению.
Человеческие существа разделены надвое. Правая сторона, которую называют тональ, схватывает все, что может воспринимать интеллект. Левая сторона - нагваль - царство, черты которого неописуемы, мир, который невозможно заключить в слова. Левая часть до какой-то степени воспринимается (если это можно назвать восприятием) всем нашим телом, - отсюда его сопротивление концептуализации.
Царство Небесное нужно видеть самому, его невозможно описать словами.
Все способности, возможности и достижения шаманизма, от самых простых до самых немыслимых, заключены в самом человеческом теле.
Человеческое тело, мозг, нейронные связи есть продукт деятельности души и духа.
Сила, правящая судьбой всех живых существ, называется Орлом. Не потому, что это орел или что-то еще, имеющее нечто общее с орлом либо как-то к нему относящееся, а потому, что для видящего она выглядит как неизмеримый иссиня-черный Орел, стоящий прямо, как стоят орлы, высотой уходя в бесконечность.
Бог един, а имён у него много: Орёл, Гуран.
Орел пожирает осознание всех существ, мгновение назад живших на земле, а сейчас мертвых. Они летят к клюву Орла, как бесконечный поток мотыльков, летящих на огонь, чтобы встретить своего хозяина и причину того, что они жили. Орел разрывает эти маленькие осколки пламени, раскладывая их, как скорняк шкурки, а затем съедает
