Фрейд говорил, что человек не должен бояться никаких явлений своей психики – даже тех, которые общество считает позорными. Развитие общественной морали подтвердило его слова. Ныне не считается аморальной даже сексуальная любовь старика к 15-летней девушке – не говоря уж о свободных половых сношениях среди молодежи (без всякой любви) и о прочем.
Но Фрейд причины всех проявлений психики человека видел в проявлениях полового инстинкта. И этот его тезис современным положением вещей в обществе опровергнут.
Можно ли считать проявлением полового инстинкта страсть человека к чудесам? Очевидно, что нельзя. Конечно, если бы не любовь к сбоям стереотипов мышления, приход полового инстинкта в пубертатном возрасте вызывал бы сопротивление личности человека. Но считать эту любовь к чудесам частью полового инстинкта – это все равно что считать многоэтажный дом, в котором Вы живете, частью Вашей квартиры.
Страсть к сбоям стереотипов мышления – т.е. страсть к чудесам – породила масштабнейшие явления, которые сексуальным инстинктом никак не объяснишь. Например, успех религии христианства с ее абсолютным запретом супружеской измены. Или колоссальный успех в нашем веке биопольной теории и теории единого энерго-информационного поля Земли – успех, изменивший бытовой русский язык. Ведь средняя домохозяйка России теперь не говорит, что мужчина «обаятелен» - она говорит, что у мужчины этого «мощная энергетика».
Бесконечное обаяние непонятного и чудесного, того, от чего у нас «едет крыша», объясняет и успехи наук и образования – последнее, осуществляемое в молодости, явно отбирает время у сексуальных страстей – и успех в обществе научной фантастики, и успех «Мастера и Маргариты» Булгакова, и многое-многое другое, не имеющее никакого отношения к сексуальному инстинкту и даже мешающее его проявлениям.
Другое дело, что далеко не всегда понятно, что именно человек считает чудом. Некоторые считают чудом собственную самореализацию в той или иной профессии в человеческом обществе с его слепотой и жадностью – и ради этой самореализации идут на значительное угнетение своего полового инстинкта. Например, выходят замуж или женятся по расчету на людях, которые сексуально им отвратительны. Если бы это было связано с голодом в молодости – это можно было бы объяснить страхом голода. Но зачастую это не так.
Мышление авантюриста связано неразрывно с его любовью к чудесам самореализации в обществе. Бывает, что человек реализовался в какой-то профессии – например, стал строителем-монтажником – и вдруг уходит из профессии и начинает снимать фильмы про чудеса биополя и даже писать книги про этот предмет. Надежды на успех минимальны – но он упорно следует выбранным путем, а путь этот диктуется только его страстью к чудесам... То, что ему при съемках фильмов о биополе приходится мошенничать, не смущает его – он рассчитывает на не слишком пристальный взгляд зрителей на экран: страсть к чудесам заставит зрителей хотеть верить фильму о чудесах биополя, и он это понимает.
Вывод: психоанализ, не учитывающий любви человека к сбоям стереотипов мышления и гипносостояний от сбоев стереотипных алгоритмов мозга, безнадежно устарел. Впрочем, верен он никогда не был...
Разумеется, невозможность создать теорию личности – а эта невозможность явственно описана в книжке №17 – говорит о необходимости психоанализа. Но это не будет психоанализ по Фрейду, это будет совершенно новый психоанализ, учитывающий все факторы, описанные в книгах алгоритмической психологии.
